Kaзимиp Альхимович появился на свет практически накануне праздника Рождества Христова, родители будущего художника увидели в этом хороший знак, который предсказывал их сыну счастливую судьбу. Над местом, где посчастливилось родиться Kaзимиpy, как будто царила какая-то художественная аура. Живописью увлекались оба родителя мальчика. Художником стал и их младший сын Гиацинт. Любителями-художниками были почти все соседи Альхимовичей. И не удивительно! Усадьба Доменика Альхимовича находилась в удивительных по своей красоте местах. Неподалеку текла речка Спушанка. Весной она разливалась, образуя целое море. Эти места настолько будоражили представления подрастающего Казимира, что не рисовать иx он просто не мог. Позже, уже в зрелом возрасте, мастер зарисует с огромной любовью фантастическую красоту белорусских пущ, болот, лесов, озер, речек...
Братья учились в Виленской гимназии. Им посчастливилось брать уроки у талантливого виленского художника Канута Русецкого.
Оба брата приняли активное участие в восстании 1863 года. Казимир был арестован и отправлен в ссылку на Урале, в город Кунгур.
После возвращения из ссылки художник мечтал жить на родине, но ему это было запрещено. Альхимовичу пришлось поселиться в Варшаве. В родные же места он наведывался тайно, что, кстати, было чрезвычайно рискованно.
Казимир пользовался хорошей творческой и человеческой репутацией, был желанным гостем в ряду аристократических домов.
В 1873 году художник переехал в Мюнхен и поступил в Академию искусств. Жил и работал в Париже.
Альхимович был художником-реалистом, но почти все его произведения на историческую тему, безусловно, имеют четкий оттенок романтизма. Примерный христианин, Альхимович не боится иллюстрировать языческие легенды.
Отлично зарекомендовал себя Альхимович и как иллюстратор литературных произведений. Он - автор оригинальных иллюстраций к книгам А. Мицкевича, В. Сырокомли, Ю. Крашевского, Э. Ожешко. Оставил свой след художник и в отечественной графике, написав портреты известных государственных деятелей ВКЛ Н. Родзовола (Cиротки), Казимира Сапеги и др.
Нашего земляка охотно приглашали лучшие салоны Парижа, Мюнхена, Берлина, С. - Петербурга, Сан-Франциско, Чикаго, Праги и др.
По мнению профессора Л. Н. Дробова, Kазимиp Альхимович был как раз тем творцом, который наряду с другими художниками западных губерний России, таким, например, как поляк Ян Матейко, смог выйти на новый, качественный, по сути европейский творческий уровень. И тем самым достигнул чрезвычайно важного результата – избавить отечественное искусство от комплекса второсортности.
Кроме живописи, художник увлекался росписью фарфора и фаянса, а также резьбой по дереву. Большое количество работ К. Альхимовича хранится в варшавском Национальном музее.
Дожив до глубокой старости у него появилось желание оплатить еще одну дань родине и в последние годы жизни было написано немало полотен посвящённых родным местам, землякам.
В
нашей библиотеке есть книги из серии «Самые, самые». Берут их читать в
основном малыши, однако уверенно могу сказать, что интересны они будут как
маленьким, так и взрослым читателям. Приходите в библиотеку, берите, читайте,
узнавайте новое и делитесь знаниями со своими друзьями и родными.
Качан, Г. К. Куклы : обереги, обрядовые, игровые : иллюстрированный мастер-класс / Гульнара Кенеспаевна Качан. – Минск : Беларуская Энцыклапедыя імя Петруся Броўки, 2017. – 85, [3] с. : ил. – (Энциклопедия народного мастерства).
Издревле куклы-обереги, обрядовые и игровые были важной частью повседневной жизни наших предков. Делали их исключительно женщины и только с добрыми помыслами. Каждая из кукол отвечала за определённую жизненную ситуацию. Некогда утраченная в Беларуси традиция изготовления подобных кукол сегодня вновь возрождается. В книге представлены пошаговые мастер-классы по изготовлению кукол народного мастера Г. Качан.
Издание будет интересно как начинающим, так и опытным мастерицам, желающим наполнить свою жизнь гармонией и положительной энергией.
Евгений
Иванович Носов родился 15 января 1925 года в
селе Толмачёво Курской губернии, в семье кузнеца. По окончании восьмого класса
ушёл на фронт и служил в качестве наводчика оружия. В феврале 1945 года Носов
был тяжело ранен под Кёнигсбергом. События этого времени он позже описал в
рассказе «Красное вино победы».
Среднюю школу смог окончить только
после окончания войны. Затем он жил в Казахстане и Средней Азии, переехал в Курск, где выпустил свой первый рассказ
для детей «Радуга» и первый сборник рассказов «На рыбачьей тропе».
Носов написал множество рассказов и повестей. Среди наиболее
известных были «Шумит луговая овсяница», «Объездчик», «И уплывают пароходы, и
остаются берега», «За долами, за лесами».
Большой
успех принесла Носову, написанная в 1980 году, повесть «Усвятские шлемоносцы».
С 1989 по
1992 год автор выпустил несколько книг для школьников. Среди них книга
рассказов для младших классов «На дальней станции сойду», сборник рассказов для
старших классов – «Красное вино победы».
В нашей библиотеке есть сборник рассказов, в котором напечатан
небольшой рассказ о синичке. Прочитав рассказ каждый из нас, скорее всего не
раз задаст сам себевопрос: «Для чего я
живу на этой земле?», «В чем мое предназначение?», «Что я могу сделать для
людей, окружающей природы?»
У Евгения Носова была привычка
кормить птиц, в особенности в морозные дни. И даже на своей могиле он просил
высечь слова: «Покормите птиц». Рассказ «Тридцать зерен» начинается какраз с кормления синицы.
Задержитесь
у экранаеще на пять минут. Посмотрите и послушайте. Рассказу Евгения
Носова «Тридцать зерен», кстати, в 2021 году исполнится 60 лет,
но он и сегодня остается актуальны и интересным.
Без чего трудно представить свой обеденный стол? Правильно, без хлеба. Пышного, с хрустящей корочкой. А что вы скажите, если к обычному борщу вам предложат бриошь или лангош? А ведь это тоже хлеб. Поэтому не удивительно, что у него и есть свой праздник – Всемирный день хлеба (World Bread Day), который отмечается ежегодно 16 октября. А что мы вообще знаем о хлебе?
Предлагаем вам ответить на несколько легких и не очень вопросов, и ...узнать возможно что - то новое для себя! Ну что, вперед?))
Хлеб — понятие
чрезвычайно многозначное. Название столового продукта из муки может быть
синонимом слова «жизнь», иногда равнозначно понятию «доход», а то и «зарплата».
Даже чисто географически хлебом могут называться весьма далёкие друг от друга
изделия.
История хлеба
насчитывает тысячи лет, хотя приобщение народов к этому важнейшему народу было
постепенным. Где-то печёный хлеб ели уже тысячи лет назад, а шотландцы ещё в
XVII веке разгромили английскую армию просто потому, что были сытыми — они
пекли себе овсяные лепёшки на раскалённых камнях, а английские джентльмены
умирали с голоду, ожидая подвоза печёного хлеба.
Особое отношение к
хлебу в редко бывавшей сытой России. Его суть — поговорка «Есть хлеб будет и
песня!» Будет хлеб, русские добудут и всё остальное. Не будет хлеба — жертвы,
как показывают случаи голода и блокада Ленинграда, можно считать на миллионы.
Благо, в последние годы хлеб, за исключением самых бедных стран, всё же
перестал быть индикатором благосостояния. Хлеб теперь интересен не наличием, а
сортом, качеством, разнообразием и даже своей историей.
На протяжении многих
веков основным продуктом питания у белорусов был ржаной хлеб. Им начинался и
заканчивался завтрак, обед и ужин. Он сопровождал крестьянина в поле. С хлебом
и солью встречали и провожали дорогих гостей, с ним шли в сваты, играли
свадьбу, крестины и так далее. Во всех случаях хлеб служил залогом счастья и
благополучия. «Хлеб в доме – хозяин, на работе – друг, в дороге – товарищ», –
говорили о нём белорусы.
С ним связан ряд
народных примет и поверий. Считалось большим грехом бросить на пол крошку
хлеба. Если же случайно бывало, что падал кусок, то его поднимали и целовали,
перед тем как положить в рот. Крошить хлеб также запрещалось: кто так сделает,
тот никогда не будет иметь хлеба. По хлебу предсказывали судьбу членов семьи.
Если буханка в печи развалится на две половинки, это не к добру: в том же году
умрёт хозяин или хозяйка. Если в мякише случится вертикальная трещина – это
предрекает близкий разлад семьи, а если горизонтальная-то или дочь пойдёт
замуж, или сын пойдёт в примы.
При выпечке хлеба на
первой сделанной из теста булке рукой делали крест, а ели эту булку всегда
последней. Нежелательно было начинать новую буханку хлеба вечером, ведь
считалось, что в таком случае пропадёт богатство. Согласно народному обычаю,
нельзя было целый хлеб ломать руками, а необходимо его перекрестить и резать
ножом, ибо Бог покарает и оставит без хлеба. Верили, что если обнести хлебом
вокруг здания, которое горит, то огонь не будет дальше распространяться. Этот
обычай, между прочим, сохранился до наших дней.
С младенчества у
белорусов воспитывали уважение и любовь к хлебу как к самому главному
богатству.
Так, даже во время
драки между собой мальчишки откладывали в сторону хлеб, и только выяснив
отношения, брали его снова и доедали.
Крестьянину не всегда
приходилось употреблять чистый хлеб, который пекли только из муки без примесей.
Частые неурожаи, стихийные бедствия, бедность вынуждали использовать в пищу
различные его суррогаты.
В годы плохого урожая в
музее зерновых выпекали картофельный хлеб из ржаной муки и толчёной или
нашинкованной на тёрке сырой очищенной картошки. Если он был свежий, то
отличался хорошими вкусовыми качествами и его с удовольствием употребляла даже
местная шляхта. Однако картофельный хлеб очень быстро черствел и терял свой
вкус. Наиболее часто применялся в бедняцких семьях весной и особенно в голодные
неурожайные годы мякинный хлеб.
В 1823 году белорусский
генерал-губернатор князь Хованский предлагал правительству издать указ, который
запрещал бы крестьянам употреблять в пищу пушной хлеб и особенно хлеб с
соломой. По своей наивности он считал, что крестьяне питаются таким хлебом по
привычке, а не от нищеты. Для выпечки мякинного хлеба за основу бралась ржаная,
пшеничная, овсяная, гречневая полова (или мякина – отброс, получающийся при
молотьбе хозяйственных растений. – В.Х.). И только как связующее вещество была
в нём мука. Это о таком хлебе говорили: «С мякиною легко ходить, да трудно ноги
волочить». Бывали случаи, что и такого хлеба не хватало. Тогда пекли хлеб из
щавеля, желудей, лебеды, акации, мёрзлой картошки, коры деревьев и прочего. В
начале 50-х годов XIX века в Петербург сообщали, что в Могилёвской и Витебской
губерниях есть деревни, в которых нельзя отыскать кусок хлеба. В некоторых из
них едят хлеб, подобный торфу.
Для белорусской знати
пекли мартовский хлеб из молотого ржаного солода (намоченные и пророщенные
семена злаков. – В.Х.). Солодовую муку разводили в холодной воде в
глазурованном горшке до густоты не очень редкого киселя и ставили посуду в печь
спокойно варится. Затем вынимали и оставляли в тёплом месте (на печи), чтобы
тесто «дошло». Далее горшок с солодухой снова отправлялся в печь, а когда печь
остывала, тёплую солодуху из горшка выливали в кадку, где она, накрытая,
находилась до утра. Такую операцию с солодухой повторяли в течение пяти дней.
На пятый день в бочку добавляли апельсиновую цедру, перец, гвоздику и имбирь.
Тогда сыпали просеянную наполовину с солодовой ржаную муку и замешивали густое
тесто, влив в него стакан спирта и гарнец (русская дометрическая единица
объёма, равная 3,2798 литра.) мёда.Вымесив
тесто, его накрывали, чтобы подошло, а потом делали обычные булки, макая руки в
пиво, подогретое с мёдом. Этой же смесью смазывали верх булки. После выпечки
мартовский хлеб накрывали скатёркой, смоченной в воде, чтобы корка не твердела.
Выпекали хлеб обычно
раз в неделю, однако это в большей степени зависело от количества членов семьи.
В больших семьях пекли и чаще, в малых – значительно реже, поэтому их членам
часто приходилось кушать хлеб чёрствым. Но, по свидетельствам, никто такой хлеб
не выбрасывал и даже не отдавал домашнему скоту. Чаще всего из него делали
хлебный квас. Разводили тесто на тёплой воде вечером в специальном сосуде,
который почти повсеместно на Беларуси назывался дежа или дежка. В восточных
регионах встречается название «квашня». Хлебную кадку делали преимущественно из
дубовых клёпок. Если не было возможности полностью сделать её из дубовых
клёпок, то вставляли хотя бы несколько (чаще всего три) клёпки из дуба. Считалось,
что такая дежа лучше сохраняет закваску. Дежа всегда имела крышку («веко»),
сделанную из досок, которые крепились широкой обечайкой. Дежа представляла
собой сосуд цилиндрической формы, немного суженный вверху. Обязательным было,
чтобы её высота равнялась диаметру верхнего края.
Дежа могла вместить от
12 до 25 кг теста. С ней у белорусов было связано много поверий и обрядов. Она
стояла обычно на самом почётном месте в доме – в красном углу, на перекрестии
лавок. Новую, только что сделанную кадку необходимо было задобрить, ради этого
её ставили на сутки рядом со старой на одну подстилку и под одной крышкой. Эту
хлебную посуду нельзя было заимствовать и переносить в другую хату, ведь,
согласно поверью, она могла обидеться и давать плохой хлеб.
В XIX – начале XX века
ещё не пользовались жестяными формами.
Тесто клали на деревянную лопату,
которую посыпали мукой, отсевом, мякиной или застилались листами капусты,
клёна, дуба, хрена, аира. Хлебная лопата, как правило, имела прямоугольную или
кругловатую плоскость длиной 35–50 и шириной 25–30 см и длинный, до 135 см,
черенок. Делали её чаще всего из досок лиственных пород дерева. Для того чтобы
тесто мягче съезжало с лопаты на под печи, край лопаты делали тоньше. Каждый
раз, когда тесто ставили в печь, её закрывали, чтобы хлеб «схватился».
Существовало поверье, что как только хлеб посадят в печь и закроют её
заслонкой, то никого нельзя пускать в дом, ибо хлеб осядет и потрескается. Во
время посадки хлеба в печь нельзя было кому-либо из членов семьи находится на
печи, а во время выпечки нежелательно было шуметь, громко разговаривать, без
надобности ходить по дому, затачивать нож, топор.
Хлеб находился в печи
один-два часа. Готовность его проверяли различными способами.
На Гомельщине клали на
руку и стукали: если подпрыгнет, то готов; или смотрели: если пар с хлеба ровно
вверх шёл – значит, испёкся.
На Могилевщине протыкали ножом или деревянной
палочкой: если тесто не приставало, то испёкся.
На Минщине стучали средними суставами пальцев
в нижнюю корку: готовый «звучит»; или булку прикладывали к носу: если не печёт
– значит, влага из него уже испарилась и хлеб готов.
На Гродненщине,
Брестчине катали из теста галочку и бросали в стакан с водой: если галочка
всплывала наверх – вынимай хлеб, он испечён.
В северо-западных
районах Витебщины проверяли: если «звенит» – то готов; прикасались носом к
булке: если сильно печёт – значит, ещё сырой, и так далее.
Вынимали хлеб из печи
также лопатой, клали на лавку или скамью, засланные полотенцами, очищали от
листьев, верхнюю корку смачивали водой, чтобы она была мягкой. Сверху хлеб
также прикрывали полотенцем. Запрещалось класть хлеб верхней коркой вниз, ведь
считалось, что в таком случае хлеба будут полёглыми и колосья будут на земле.
Кроме названия «булка» применялись «бохан», «баханка», «буханка», «буката»,
«букатка», «булката», «кулидка», «коврига», «калач», «каравай» и другие.
Из остатков теста,
которые соскребались со стенок и дна кадки, выпекали «поскрёбыш» который всегда
был большим лакомством для детей.
Во время обеда хлеб
резал сам хозяин, тем самым подчёркивая важность и значимость этого продукта.
Резали его ломтями, ломтиками, кусками, кусочками. Было принято, чтобы весь
порезанный хлеб съедался. Если же бывало, что он оставался, его сушили на
сухари и готовили вкусный хлебный квас.
Хлеб, который
специально выпекали к какому-либо торжеству, назывался караваем. Наиболее
известен на Беларуси свадебный каравай: его готовили специально приглашённые
родителями молодых женщины-каравайницы. В процессе готовки, украшения,
выпекания пелись песни молодыми девушками, готовились дрова, печь и необходимые
устройства женатыми мужчинами, а сажать каравай в печь приглашался женатый
парень, желательно кудрявый. Считалось, что чем больше будет людей, шума,
веселья и шуток, тем лучше удастся каравай, а вместе с тем и будущая жизнь
молодых.
Существовали
определённые правила выпекания каравая. Дрова брали с трёх дворов и трёх
различных пород деревьев, которые считались в данной местности «счастливыми»,
воду – из трёх источников, масло – от коров первого отёла, мёд – от бешеных
пчёл, муку – трёх сортов из сырого зерна или сушёных не в печи. Помело, лопата,
дежа, вилки и другие приспособления использовали новые. Месили каравай не
кулаками, как обычный хлеб, а ладонями. Это делалось ради того, чтобы будущий
муж не поднимал руку на жену. Тесто с деже брала главная каравайница за один
приём и клала на лопату. Помазав каравай мёдом и посыпав сыром, садили в печь.
Молодые девушки в то время старались стремительно выкатить дежку на улицу, чтобы
быстрее выйти замуж, а парни мешали им. Каравай имел форму круглой булки и мог
достигать двадцати килограммов и до полутора метров в диаметре, ибо был
воплощением достатка и богатства. На свадьбе делили каравай согласно
выработанным веками ритуалом. Делал это старший сват. Середину каравая отдавал
молодым, низ – музыкантам, а остальную часть – родным и всем присутствующим. За
полученную часть каравая каждый из присутствующих чем-нибудь одаривал молодых.
Некоторые элементы этого обряда в том или ином виде сохранились до нашего
времени.
Тадеуш НОВОГРОДСКИЙ,
Кандидат исторических
наук, доцент. Беларуская думка, 2008
1. Потребление хлеба по
странам на душу населения обычно рассчитывается по разного рода косвенным
показателям и носит приблизительный характер. Наиболее достоверная статистика
охватывает более широкий круг товаров — хлеб, хлебобулочные и макаронные
изделия. По этой статистике среди развитых стран лидирует Италия — 129 кг на
человека в год. Россия с показателем 118 кг занимает второе место, опережая США
(112 кг), Польшу (106) и Германию (103).
2. Уже в Древнем Египте
существовала развитая сложная культура хлебопечения. Египетские пекари
производили до 50 видов различных хлебобулочных изделий, различавшихся не
только по форме или размеру, н и по рецептуре теста, начинке и методу
приготовления. По-видимому, первые специальные печи для хлеба появились также в
Древнем Египте. Археологи нашли множество изображений печей, состоящих из двух
отделений. Нижняя половина служила топкой, в верхней части, когда стенки хорошо
и равномерно прогревались, выпекали хлеб. Египтяне ели не пресные лепёшки, а
хлеб, похожий на наш, тесто для которого проходит процесс брожения. Об этом
писал известный историк Геродот. Он пенял южным варварам, что все
цивилизованные народы берегут еду от гниения, а египтяне специально дают тесту
загнивать. Интересно, как сам Геродот относился к загнившему соку винограда, то
есть вину?
3. В эпоху античности
употребление в пищу печёного хлеба было вполне ясным маркером, отделявших
цивилизованных (по мнению древних греков и римлян) людей от варваров. Если юные
греки давали клятву, в которой упоминалось, что границы Аттики обозначены
пшеницей, то германские племена, даже выращивавшие зерновые, хлеб не пекли,
довольствуясь ячменными лепёшками и кашами. Само собой, германцы также считали
южных неженок-хлебоедов неполноценными народами.
5. XIX веке в ходе очередной реконструкции
Рима прямо внутри ворот на
Порта Маджоре нашли внушительных размеров гробницу.
Пышная надпись на ней гласила, что в гробнице покоится Марк Вергилий Эврисак,
пекарь и поставщик. Найденный неподалёку барельеф свидетельствовал, что пекарь
покоится рядом с прахом жены. Её прах помещён в урну, сделанную в виде хлебной
корзины. На верхней части гробницы в рисунках представлен процесс изготовления
хлеба, средняя выглядит как тогдашние хранилища зерна, а отверстия в самой
нижней части похожи на тестомешалки. Необычное сочетание имён пекаря
свидетельствует о том, что он был греком по имени Эврисак, причём человеком
небогатым или и вовсе рабом. Однако за счёт труда и таланта он не только сумел
разбогатеть настолько, что построил себе большую усыпальницу в центре Рима, но
и прибавил к своему имени ещё два. Так работали социальные лифты в
республиканском Риме.
6. 17 февраля древние
римляне отмечали Форнакалии, вознося хвалу Форнакс, богине печей. В этот день
пекари не работали. Они украшали пекарни и печи, раздавали бесплатную выпечку и
возносили молитвы о ниспослании нового урожая. Молиться стоило — к концу
февраля запасы зерна прошлого урожая понемногу заканчивались.
7.
«Хлеба и зрелищ!» —
вопил, как известно, римский плебс в случае малейшего недовольства. И то, и
другой сброд, стекавшийся в Рим со всех концов Италии, получал исправно. Но
если зрелища не стоили бюджету республики, а потом империи, практически ничего
— в сравнении с общими тратами, то с хлебом дело обстояло по-другому. На пике
бесплатных раздач свои 5 модиев (порядка 35 кг) зерна в месяц получали 360 000
человек. Иногда эту цифру удавалось ненадолго уменьшить, но всё равно бесплатный
хлеб получали десятки тысяч граждан. Нужно было только иметь гражданство и не
быть всадником или патрицием. Размеры хлебных раздач хорошо иллюстрируют
богатство Древнего Рима.
8. В средневековой
Европе хлеб долгое время использовался как посуда даже знатью. Хлебный каравай
разрезали напополам, выбирали мякиш и получали две тарелки для супа. Мясо и
другие твёрдые продукты просто укладывали на ломти хлеба. Тарелки как
индивидуальная посуда вытеснили хлеб только в XV столетии.
9. Примерно с XI века в
Западной Европе употребление белого и чёрного хлеба стало имущественным
разделителем. Землевладельцы предпочитали брать с крестьян налог или арендную
плату пшеницей, часть которой продавали, а из части пекли белый хлеб.
Зажиточные горожане также могли себе позволить купить пшеницу и есть белый
хлеб. Крестьяне же, даже если у них после всех податей оставалась пшеница,
предпочитали продать её, а сами обходились фуражным зерном либо другими
злаками. Знаменитый проповедник Умберто ди Романо в одной из своих популярных
проповедей описал крестьянина, желающего поступить в монахи только для того
чтобы поесть белого хлеба.
10. Худшим хлебом в
примыкающей к Франции части Европы считался голландский. Французские крестьяне,
сами евшие не самый лучший хлеб, считали его вообще несъедобным. Голландцы
пекли хлеб из смесей ржаной, ячменной, гречишной, овсяной муки и ещё
подмешивали в муку бобы. Хлеб в итоге получался землисто-чёрным, плотным,
вязким и клейким. Голландцы, правда, находили его вполне приемлемым. Белый
пшеничный хлеб в Голландии был лакомством вроде пирожного или торта, его ели
только по праздничным и иногда воскресным дням.
11. Наше пристрастие к
«тёмным» сортам хлеба носит исторический характер. Пшеница для российских широт
— растение относительно новое, она появилась здесь примерно в V — VI веках н.
э. Рожь к тому времени выращивали тысячелетиями. Точнее даже будет говорить,
что её не выращивали, а собирали, настолько рожь неприхотлива. Римляне вообще
считали рожь сорняком. Конечно, пшеница даёт намного большие урожаи, но для
российского климата подходит мало. Массовое выращивание пшеницы началось лишь с
развитием товарного сельского хозяйства в Поволжье и присоединения
причерноморских земель. С тех пор доля ржи в растениеводстве постоянно
снижается. Впрочем, это общемировая тенденция — производство ржи стабильно
уменьшается везде.
12. Из песни, увы,
слова не выкинешь. Если первые советские космонавты гордились своими пищевыми
рационами, которые были практически неотличимыми от свежих продуктов, то в
1990-х годах, судя по отчётам побывавших на орбите экипажей, наземные службы,
обеспечивавшие питание, работали так, будто ожидали получить чаевые ещё до
старта экипажей. Космонавты вполне могли смириться с тем, что на запакованных
блюдах были перепутаны наклейки с названиями, но когда через две недели
многомесячного полёта на Международной космической станции закончился хлеб, это
вызвало закономерное возмущение. К чести руководства полётов, этот дисбаланс в
питании был оперативно устранён.
13.
Широко известен
рассказ Владимира Гиляровского о появлении в заведении булочника Филиппова
булок с изюмом. Мол, генерал-губернатор утром обнаружил в ситном хлебе от
Филиппова таракана и вызвал булочника для разбирательств. Тот, не растерявшись,
обозвал таракана изюмом, откусил кусок с насекомым и проглотил. Вернувшись в
булочную, Филиппов тут же высыпал в тесто весь имевшийся изюм. Судя по тону
Гиляровского, ничего экстраординарного в этом случае нет, и он абсолютно прав.
У конкурента Филиппова Савостьянова, также имевшего звание поставщика двора,
санитарная служба в колодезной воде, на которой готовилась выпечка, не раз
обнаруживала фекалии. По старинной московской традиции пекари ночевали на
работе. То есть смели со стола муку, расстелили тюфяки, развесили над печью
онучи, и можно отдыхать. И, несмотря на всё это, московская выпечка считалась
самой вкусной в России.
14. Примерно до
середины XVIII века в хлебопечении совсем не использовали соль — она была
слишком дорогой, чтобы попусту добавлять её в такой повседневный продукт. Сейчас
общепризнано, что в муке для выпечки хлеба должно содержаться 1,8 — 2% соли. Её
не должно быть слышно на вкус — добавление соли усиливает аромат и вкус других
ингредиентов. Кроме того, соль укрепляет структуру клейковины и всего теста в
целом.
15. Слово «пекарь»
ассоциируется с весёлым добродушным полным человеком. Однако далеко не все
пекари являются благодетелями рода человеческого. Один из известных французских
производителей хлебопекарного оборудования родился в семье пекарей. Его
родители сразу после войны приобрели пекарню в пригороде Парижа у очень
богатой, что для владелицы пекарни тогда было редкостью, женщины. Секрет
богатства был нехитрым. В годы войны французские пекари продолжали отпускать
хлеб в кредит, получая от покупателей деньги в конце оговоренного срока. Такая
торговля в военные годы, конечно, была прямой дорогой к разорению — слишком
мало было денег в обороте в оккупированной части Франции. Наша же героиня
согласилась торговать только на условиях немедленной оплаты и стала принимать предоплату
драгоценностями. Нажитого в годы военного лихолетья ей хватило на дом в
фешенебельном районе Парижа. Приличный остаток она не положила в банк, а
припрятала в подвале. На лестнице в этот подвал она и закончила свои дни.
Спускаясь в очередной раз для проверки сохранности сокровищ, она упала и
сломала себе шею. Возможно, в этой истории о неправедной наживе на хлебе и нет
никакой морали…
16. Многие видели либо
в музеях, либо на изображениях, пресловутые 125 граммов хлеба — наименьший
паёк, который служащие, иждивенцы и дети получали в худший период блокады
Ленинграда в годы Великой Отечественной Войны. Но в истории человечества были
места и времена, когда люди получали примерно столько же хлеба без всякой
блокады. В Англии в работных домах в XIX веке на человека выдавалось 6 унций
хлеба в день — чуть больше 180 граммов. Жители работных домов должны были
трудиться под палками надсмотрщиков 12 — 16 часов в день. При этом работные
дома формально были делом добровольным — люди шли в них, чтобы не получить наказание
за бродяжничество.
17.
Бытует мнение
(сильно, впрочем, упрощённое), что французский король Людовик XVI вёл настолько
расточительный образ жизни что, в конце концов, надоел всей Франции, случилась
Великая французская революция, и короля свергли и казнили. Расходы были велики,
только уходили они на содержание огромного двора. При этом личные траты
Людовика были весьма скромными. Он годами вёл специальные счётные книжки, в
которые заносил все расходы. Среди прочих там можно встретить записи вроде «за
хлебцы без корочек и хлеб для супа (уже упоминавшиеся хлебные тарелки) — 1 ливр
12 сантимов». При этом в штате двора имелась Хлебодарная служба, в которой
состояли хлебодары, 12 помощников хлебодаров и 4 пирожника.
18. Пресловутый «хруст
французской булки» раздавался в дореволюционной России не только в богатых
ресторанах и аристократических гостиных. В начале ХХ века Общество
попечительства о народной трезвости открыло в провинциальных городах множество
харчевен и чайных. Харчевню сейчас назвали бы столовой, а чайную — кафе.
Разнообразием блюд они не блистали, зато брали дешевизной хлеба. Хлеб был очень
высокого качества. Ржаной стоил 2 копейки за фунт (почти 0,5 кг), белый того же
веса 3 копейки, ситный — от 4 в зависимости от начинки. В харчевне можно было
за 5 копеек купить огромную тарелку наваристого супа, в чайной — за 4 — 5
копеек выпить пару чая, закусив её французской булкой — хитом тамошнего меню.
Название «пара» появилось потому, что к небольшому чайнику чая и большому
кипятка подавались два куска сахара. Дешевизну харчевен и чайных характеризует
обязательный плакат над кассой: «Просьба не утруждать кассира разменом крупных
денег».
19. Чайные и харчевни
открывались в крупных городах. В сельской же России с хлебом была настоящая
беда. Даже если вынести за скобки регулярные случаи голода, в относительно
урожайные годы крестьяне не ели вдоволь хлеба. Идея выселить кулаков
куда-нибудь в Сибирь это вовсе не ноу-хау Иосифа Сталина. Эта идея принадлежит
народнику Иванову-Разумнову. Он прочитал о безобразной сцене: в Зарайск
привезли хлеб, а скупщики сговорились не платить дороже 17 копеек за пуд. Эта
цена фактически обрекала крестьянские семьи на смерть, и земледельцы десятками
тщетно валялись в ногах у кулаков — ни копейки им не набавили. А Лев Толстой просвещал
образованную публику, объясняя, что хлеб с лебедой — не признак бедствия,
бедствие — это когда лебеду не к чему подмешать. И в то же время для того,
чтобы оперативно вывозить зерно на экспорт, в хлеборобных губерниях Черноземья
строили специальные отводные узкоколейные железные дороги.
20. В Японии хлеба не
знали до 1850-х годов. Коммодор Мэттью Перри,
продавивший установление
дипломатических отношений между Японией и США с помощью военных пароходов, был
приглашён японцами на торжественный пир. Оглядев стол и попробовав лучшие блюда
японской кухни, американцы решили, что над ними издеваются. Лишь мастерство
переводчиков спасло от неприятностей — гости всё же поверили, что перед ними
действительно шедевры местной кулинарии, а на обед потрачена сумасшедшая для
Японии сумма в 2 000 золотых. Американцы послали за продуктами на свои корабли,
и так японцы впервые увидели печёный хлеб. До этого они знали тесто, но делали
его из рисовой муки, употребляя в пищу сырым, варёным или в составе
традиционных пирожных. Сначала хлеб добровольно-принудительно употребляли
японские школьные и военные, и лишь по окончании Второй мировой войны хлеб
вошёл в повседневный рацион. Хотя потребляют его японцы в намного меньших
количествах, чем европейцы или американцы.
Произведения о хлебе:
1. Благинина Е. «Песенка о колоске»
2. Дацкевич В. «От зерна до каравая»
3. Емельянова Е. «Расскажите детям о хлебе»
4. Михалевская: «Большая хрестоматия для дошкольников»
5. Некрасов Н., стих «Колосья»
6. "Котик - золотой лобик" - белорусская народная сказка
7. "Легкий хлеб" - белорусская сказка
8. "Колобок" - руссккая народная сказка
9. "Хлебороб" - украинская народная сказка
10. "Колосок" - украинская народная сказка
11. Легенда о том, как появился хлеб или сказка о волшебном зернышке
12. Пришвин М. "Лисичкин хлеб"
13. Паустовский К. "Теплый хлеб"
14. Яковлев Ю. "Цветок хлеба"
15. Г.Х. Андерсен "Девочка, которая наступила на хлеб"
Сергей
Иванович ОЖЕГОВ (23.9.1900 — 15.12.1964), языковед. 22 сентября - 113 лет со
дня рождения Сергея Ивановича Ожегова - составителя самого знаменитого
толкового словаря ХХ века.
Веселый, озорной мальчишка, который обожал футбол,
состоял в спортивном обществе, ещепочти
мальчишкой вступил в партию эсеров". (Слово
"эсеры" произошло от аббревиатуры СР (произносится - эсэр). ЭСЕРЫ
(социалисты-революционеры, крупнейшая революционно-народническая партия в
России в 1901-23, до февраля 1917 на нелегальном положении; входила во II
Интернационал. Оформилась в результате объединения ряда народнических кружков и
групп. Программные требования: свержение самодержавия; демократическая
республика, права и свободы; федеративное устройство России; рабочее
законодательство; социализация земли и кооперация. Главный метод борьбы -
индивидуальный террор.)
Учился в Петроградском университете,а позжеушел добровольцем на фронт. Судьба предоставила ему
первое по-настоящему мужское испытание, которое он выдержал, участвуя в боях на
западе России, у Карельского перешейка, на Украине.
Окончив службу в 1922 году в штабе
Харьковского военного округа, он сразу же вернулся в университет на факультет
языкознания и материальной культуры.
С
конца 1920-х годов С. И. Ожегов работает над "Толковым словарем русского
языка". Это время было исключительно плодотворным для ученого, влюбленного
в словарную работу.
В 1937-1941 годах С.И.Ожегов преподавал
в Московском институте философии, литературы и искусства. Создал Центр по
изучению культуры речи. С 1952 года и до конца жизни С.И.Ожегов выступал по
радио, консультировал дикторов и театральных работников. Сергей Иванович был постоянным участником литературных вечеров
в Доме ученых, привлекал к сотрудничеству писателей, деятелей искусства. Тогда
же начали выходить под его редакцией и в соавторстве знаменитые словари
произносительных норм, которые знали и изучали в русском зарубежье.
В
1950-е годы при Институте русского языка появилось новое периодическое издание
– научно-популярная серия "Вопросы культуры речи", организатором
которой стал С.И.Ожегов.
Еще одним "делом жизни"
С.И.Ожегова (наряду с изданием "Словаря русского языка") была
организация нового научного журнала "Русская речь" (первый номер
вышел в 1967 году) – пожалуй, самого многотиражного из академических журналов,
пользующегося популярностью и заслуженным уважением и сейчас.
По инициативе Ожегова в 1958 году в Институте
русского языка была создана Справочная служба русского языка – бесплатная
консультация по вопросам, касающимся правильности русской речи.
В этом году мы отмечаем 75 годовщину Победы в Великой Отечественной войне. Наш долг - сохранить историческую память о подвигах участников, ветеранов Великой Отечественной Войны и тружеников тыла.
Война… Она затронула судьбы многих семей. Тысячи людей испытали ужасные мучения, но они выстояли и победили.
Проходят десятилетия, сменяются поколения, но разве можно предать забвению подвиг воинов, защитивших не только нашу жизнь, но и само звание человека, которое хотел растоптать фашизм. Мы не знаем что такое война. Но все мы должны хранить память о тех людях, которые все сделали для того, чтобы мы жили и не слышали взрыва бомб.
Уже выросло не одно поколение людей, для которых гитлеровские шталаги смерти, бухенвальды, освенцимы и дахау, пытки и муки – только рассказы. Конечно, можно прочитать в книгах, посмотреть фильмы, посетить музеи. Однако живопись может рассказать об этом с особой силой, ибо воздействует она через сердце, эмоции. ПРАВДА О ПРОШЛОМ ДЛЯ НАСТОЯЩЕГО ВО ИМЯ БУДУЩЕГО. Так, наверное, можно назвать цикл полотен «ЦИФРЫ НА СЕРДЦЕ» Михаила Савицкого.
В апреле вся планета отмечает Международный день птиц. Их мелодичные, веселые, звонкие песни, яркое оперение оживляют природу, вселяют в нас бодрость и радость. Этот день становится настоящим признанием любви к природе и к ее крылатым представителям. В рамках празднования Международного дня птиц библиотека представила своим юным читателям книжную выставку, на которой собраны книги – главные герои которых пернатые друзья, кроме того, в этот день была запланирована литературная игра «Тысяча мудрых страниц рассказывают». Ребятам по описанию и интересным фактам из жизни пернатых необходимо было узнать некоторых представителей пернатой планеты. Читайте, узнавайте о празднике и о некоторых птицах
26 марта исполнилось бы 90 лет Геннадию Цыферову, советскому детскому писателю и сценаристу.
Милые и добрые истории Цыферова знакомы каждому из нас. Кто не знаком с такими мультфильмами, как «Паровозик из Ромашково», «Лошарик», «Лягушонок ищет папу»? Помните трогательную историю про маленький Паровозик, который возил детей на станцию Ромашково? Во время
поездок Паровозику так нравилось любоваться красотой окружающего мира, что он не мог удержаться, чтобы не остановиться. Сходил с рельсов и отправлялся в лес наслаждаться ароматом весенних ландышей, слушать заливистое пение соловьёв или встречать рассвет — «единственный в жизни»! Поэтому постоянно опаздывал на станцию, чем вызывал недовольство начальника и пассажиров.
Геннадий Михайлович Цыферов (1930 – 1972) родился в семье служащих в Свердловске. Отец писателя разводил парки и был директором Треста озеленения РСФСР, мать работала бухгалтером. В 1956 г. Цыферов окончил Областной педагогический институт им. Крупской. Три года работал воспитателем-педагогом в интернате при МИДе, преподавал литературу. В это время он начал писать сказки-миниатюры и послал их на отзыв К.И. Чуковскому. Корней Иванович посоветовал серьезно заняться литературой, так как уже был виден талант начинающего детского писателя.
Цыферов начал работать в отделе писем популярного детского журнала «Мурзилка», писал фельетоны и рассказы для «Литературной газеты», сотрудничал с детскими передачами на радио «В гостях у сказки», «Опять двадцать пять», «С добрым утром», выступал в библиотеках и на телевидении в программе «Спокойной ночи, малыши». Он много писал, в основном для маленьких: сказки, пьесы, сценарии мультфильмов. Среди книг, написанных Цыферовым — «В медвежачий час», «Жил на свете слонёнок», «Солнечное зёрнышко», «Как лягушонок искал папу», «Как стать большим», «Кто всех добрее», «Смешная сказка» ,««Про цыплёнка, солнце и медвежонка», «Про чудака лягушонка», «Сказки на колёсиках», «Сказки старинного города», «Тайна запечного сверчка».
Сказки Геннадия Цыферова всемирно известны. В Чехии пользовались популярностью сказки «Весна будет всегда», «Дневник медвежонка», в Болгарии «Сказки старинного города», в Японии – «Туфельки принцессы, «Про чудака лягушонка» «Серьезные рассказы плюшевого мишки», в Венгрии – «Жил на свете слонёнок», «Хочу быть большим», а в Германии любима «История про поросёнка».
Многие сказки Геннадия Цыферова стали мультфильмами. В соавторстве с Генрихом Сапгиром было выпущено более двадцати пяти мультфильмов, среди которых «Мой зеленый крокодил», «Как лягушонок искал папу», «Лошарик», «Как стать большим». Мультфильм "Паровозик из Ромашкова", снятый в 1967 году, по праву можно назвать классикой отечественной мультипликации.
Обыденное он представлял необычайным, а примелькавшееся – удивительным и прекрасным. Если видишь прекрасное, если видишь красивое, остановись и насладись этим чудом, которое подарила тебе природа. «А могли бы опоздать на все лето, на всю весну и на всю жизнь»… Это не просто слова, адресованные каждому, кто спешит, ничего вокруг не замечая. Это завещание доброго сказочника, поэта и философа, который учил детей и взрослых острее видеть и внимательнее слушать – Геннадия Михайловича Цыферова.
Его добрые сказки учат ребят нежно и с уважением относиться к прекрасному. А прекрасными могут быть даже самые обыкновенные вещи, если взглянуть на них с иной стороны. Он чувствовал гармонию и стремился выразить ее, показывая глубину и неоднозначность простых вещей, которые могут становиться волшебными.
Особенно приятно читать ее взрослому человеку, который эти ощущения давно утратил и может побыть ребенком в его лучшем смысле.
Сказки Цыферова очень воздушные, наивные, в некоторых юмор, понятный только детям. Ребенку эти сказки будут близки и понятны, несмотря на то, что они не просты по смыслу.
Эти книги для умных детей и умных родителей. Поэтому они не всем понятны. Добрые, лиричные и философские сказки и истории призывают думать, включать воображение.
Вот сказка «Жил на свете слоненок»: маленький слоненок маялся от безделья, не зная, чем ему заняться, кем быть, и для начала решил стать Большим зонтиком. Потом сделался Лейкой, потом - Пожарным… Обычная детская игра? Да, но не только. Это еще и размышления о том, зачем ты пришел в этот мир, это мучительные поиски себя и собственного дела, и это имеет отношение ко всем – и к маленьким, и к большим. Такова поразительная и прекрасная сила воображения!
Обратите внимание на книжку «Серьезные рассказы плюшевого Мишки». Ваш почемучка уже начал спрашивать: «почему вода мокрая, а небо голубое?» Согласитесь, что многие ответы кажутся занудными и чересчур замысловатыми, а малышам и совсем непонятными. Вот и получается, что детское любопытство не удовлетворено, а вопросов копится все больше и больше. Ну как астрономию, физику и химию объяснить просто, да так, чтобы и дошкольник понял, да с такой присказкой, чтобы заинтересовался. Геннадий Цыферов задался этим вопросом, так и родилась замечательная книга «Серьезные рассказы плюшевого Мишки» - книжка-картинка, в которой интересно читать текст и разглядывать иллюстрации. Главный герой книги - плюшевый Мишка - в увлекательной форме расскажет малышам об устройстве нашей планеты и солнечной системы, о Луне и звездах, о временах года и многом другом. Косолапый преподает урок астрономии для самых маленьких читателей. Вопросы действительно поднимаются серьезные:
- о том, что земля круглая,
- о том, что она вращается, да не просто так, а вокруг своей оси и даже солнышка,
- о том, почему день и ночь сменяют друг друга.
Одна из лучших его книг – «Тайна запечного сверчка» - посвящена маленькому Моцарту.
Цыферов очень любил музыку Моцарта. Он часто говорил, что музыка Моцарта – это маленькая сказка. А еще – «Скрипка Паганини», «Светлый день маленького Бетховена», «В пещере горного короля», «Золотая труба принца», «История маленького музыканта» и «История клавесина».
Цыферов ушел из жизни совсем еще молодым человеком, в 42 года.
После долгих лет непонимания талант и художественную мощь писателя, наконец, оценили.
Корней Иванович был всегда жизнерадостным человеком. И хотя он родился в 1882 году, 31 марта. Свой день рождения он отмечал 1 апреля. А 1 апреля, как известно, считается днем шуток, веселья и смеха. Но жизнь его началась совсем не радужно и весело.
Отец бросил мать Корнея Ивановича практически сразу после рождения сына. Учился в гимназии, но после пятого класса его выгнали. По приказу министра просвещения в
гимназии запретили принимать детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и детям этим, за исключением одаренных, не следует стремиться к среднему и высшему образованию.
Но юноша не сдался. Он занимался самостоятельно и сдал экзамены, получив аттестат зрелости. Эти события Чуковский описал в автобиографической повести "Серебряный герб".
В 20 лет его стали печатать в "Одесских новостях". Это были небольшие статьи о выставках картин, о книгах и очень редко - стихи.
Когда Корнею исполнился 21 год, его послали корреспондентом в
Лондон. К сожалению, а может и нет, корреспондентом он оказался плохим. Вместо того чтобы посещать заседания парламента и слушать там речи о высокой политике, он целые дни проводил в библиотеке Британского музея, читал стихи великих английских поэтов. (Английский язык он изучил самоучкой.) Познакомился с известными писателями - Артур Конан-Дойль и Герберт Уэллс.
Первые попытки овладеть искусством перевода Чуковский предпринял еще в гимназии. В школьные годы Коля Корнейчуков прилежно изучал древнегреческий, латынь, а в свободное время штудировал французский, итальянский и английский. Увлечение языками и художественной литературой стало для будущего талантливого переводчика решающим фактором при выборе жизненного пути.
Став переводчиком-профессионалом, Корней Чуковский многое сделал для того, чтобы русские читатели узнали о книгах Уитмена, Киплинга. С удовольствием переводил Шекспира, Конан Дойля, O'Генри, Марка Твена. Перу Чуковского принадлежат пересказанные для детей произведения Дефо и Гринвуда.
Газета перестала печатать его письма из Лондона, но ими заинтересовался поэт Валерий Брюсов и пригласил его в свой журнал "Весы".
Чуть позже Корней Чуковский решил издавать свой журнала "Сигнал", но уже после четвертого номера оказался в тюрьме за оскорбление царя.
Бросив заниматься журналом он переехал в финское местечко Куоккалу, где подружился с художником Ильёй Репиным, он познакомился с В.Г.Короленко, знал Алексея Толстого, Леонида Андреева, Аркадия Аверченко, Тэффи, Александра Бенуа, Кустодиева, Шаляпина, Комиссаржевскую, Собинова, - и нашел истинного друга в лице академика Анатолия Федоровича Кони.
В это же время Чуковский увлекся детской словесностью.
К.И.Ч.: «Было когда-то веселое время, жилье мое стояло у самого моря, и тут же перед окнами на горячем песке копошилось несметное множество малых ребят под надзором бабушек и нянек. Песчаная полоса, очень длинная, около 2 километров, сплошь была усеяна Танями, Наташами, Вовами, Игорями.
Слоняясь с утра до вечера по пляжу я вскоре сблизился со всей детворой. Мы строили на песке неприступные крепости, спускали на воду бумажные флоты. Милая детская речь! Никогда не устану ей радоваться!»
Всю жизнь Корнею Ивановичу, ни на миг не смолкая, слышалась звонкая детская речь. И «От двух до пяти»он посвятил малышам.
одну из самых своих любимых книг
Отрывки из книги
- Мама, закрой мою заднюю ногу!
- Папа, смотри, как твои брюки нахмурились!
- Ой, мама, какие у тебя толстопузые ноги!
- Наша бабуля зарезала зимою гусей, чтоб они не простудились.
- Ах, мамочка, что же мне делать, если драка так и лезет из меня!
- Понимаю: рай - это компот.
Философия искусства:
- Я так много пою, что комната делается большая, красивая...
- В Анапе жарко, как сесть на примус.
- Ты же видишь: я вся босая!
- Я встану так рано, что еще поздно будет.
- Не туши огонь, а то спать не видать!
Он её никогда бы не написал, если бы у него не было четверо детей, пятеро внуков и пятеро правнуков и если бы общение с детьми не было его любимейшим отдыхом. Книгу переиздавали более 20 раз.
Тысячи и тысячи писем всё шли от воспитателей, матерей и отцов, с наблюдениями над детьми. Если бы Корней Иванович решил опубликовать все материалы, то получилось бы томов 10 или 12.
Почему Корнея Ивановича заинтересовали дети именно от двух до пяти лет?
Всё просто. В этот период каждый малыш становится «гениальным лингвистом»; после шести лет его языковая одарённость постепенно исчезает, а к восьми, необходимость выдумывать новые слова отпадает.
С возрастом многочисленные «Почему?», «Зачем?», «Как?» вы задаете всё реже; а взрослые и совсем исключают их из своего лексикона.
Когда Ляле было 2,5 года ее спросил какой-то незнакомец: «Ты хотела бы быть моей дочкой?». Берет ее за руку, она вырывает руку и говорит.
ЛЯЛЯ: Я мамина и больше никовойная!
К.И.Ч.: Однажды мы гуляли с ней по взморью и она впервые в жизни увидела пароход и закричала.
ЛЯЛЯ: Смотрите паровоз купается!
К.И.Ч.: Приятно узнавать от детей, что у лысого голова босиком, что муж стрекозы- стрекозел. Особенно меня забавляли возгласы: Ну когда же эти родители со мной поиграют? Папа с работы -и сейчас же за книгу, а мама-барыня какая! -сразу стирать начала.
( Юля хвастается): А у нас под кроватью живут мышкины птенчики!
ЛЯЛЯ: А я побрызгалась духами!
Я вся такая пахлая!
Я вся такая духлая!
Я, девочки, красавлюсь!
Детским поэтом и сказочником Чуковский стал случайно. А вышло это так: заболел его маленький сынишка, Корней Иванович вез его в ночном поезде. Мальчик капризничал, стонал, плакал. Чтобы хоть как-нибудь развлечь его отец стал рассказывать сказку:
«Жил да был крокодил, он по улицам ходил.»
Мальчик неожиданно затих и стал слушать. Наутро, проснувшись, он попросил, чтобы отец снова рассказал ему вчерашнюю сказку. Оказалось, что он запомнил ее всю, слово в слово.
И второй случай: Вот как об этом вспоминает К. И. Чуковский: «Однажды работая в своем кабинете, я услышал громкий плач. Это плакала моя младшая дочь. Она ревела в три ручья, бурно выражая свое нежелание мыться. Я вышел из кабинета, взял девочку на руки и совершенно неожиданно для себя тихо ей сказал:
Надо, надо умываться
По утрам и вечерам
А нечистым трубочистам
Стыд и срам
Стыд и срам!
Так родился на свет «МОЙДОДЫР».
Корней Чуковский был не только детским писателем. Его знали и как влиятельного критика. Не всем были по душе его статьи, поэтому очень часто на него рисовали карикатуры.
Писатель Арцыбашев пытался вызвать критика на дуэль, прочитав статью о своем романе.
А вот замечание Чуковского, что Леонид Андреев пишет свои пьесы, будто шваброй на заборе, не обидело знаменитого писателя. Ему наоборот стали интересны взгляды Чуковского на свое творчество. Они подружились.
А спустя почти столетие именно Корней Иванович Чуковский был назван лучшим критиком Серебряного века.
Корней Иванович написал воспоминаниями о писателе Б. Житкове, с которым учился в одном классе.
Чуковский – это еще и переводчик. Он перевёл с английского “Приключения барона Мюнхаузена”, “Приключения Тома Сойера”, Приключения Гекльберри Финна”, “Приключения маленького оборвыша”, “Принц и нищий”, “Рикки-тики-тави” и другие.
Корней Чуковский вёл с 1914 по 1969 годов рукописный альманах. Хозяин дома просил своих
гостей оставить автограф в специально заведённой для этого тетради. Название для альманаха придумал сосед Чуковского — Илья Репин и под первым же своим рисунком 20 июля 1914 года сделал подпись: «И.Репин. Чукоккала». Слово составлено из начального слога фамилии Чуковского и названия финского посёлка в котором жил тогда Корней Иванович.
Кто же был в гостях у сказочника?Александр Блок;Анна Ахматова; Борис Пастернак; Осип Мандельштам; Андрей Белый; Иван Бунин; Максимилиан Волошин;Николай Гумилёв; Максим Горький;Владимир Маяковский; Алексей Толстой;Виктор Шкловский; Александр Солженицын;Фёдор Шаляпин; Юрий Анненков; Александр Бенуа; Всеволод Мейерхольд;Герберт Джордж Уэллс; Артур Конан Дойль и многие другие.
В гостях у Чуковского Шаляпин не пел, а рисовал, Собинов писал стихи. Трагический лирик Блок написал шутливую комедию, а Михаил Исаковский, писавший песни предстает как мастер комической поэзии. Прозаик Куприн стал поэтом. В альманахе есть рисунок Владимира Маяковского, нарисовавшего портрет восьмилетней дочери Чуковского Лиды, автограф Анны Ахматовой — стихотворение «Чем хуже этот век...», автограф стихотворения Владислава Ходасевича и его запись в альманахе.
В этом альманахе много юмора: здесь можно увидеть шуточные шаржи, пародии, реплики из шутливой перепалки её авторов. Но есть в ней и горькие, высказывания «о наболевшем».
Постепенно «Чукоккала», которая была вначале «тощей тетрадкой, наскоро сшитой из нескольких случайных листков», превратилась в объёмистый том в 632 страницы.
В 1941 году альманах чуть не погиб: срочно эвакуируясь из Переделкина, Чуковский был вынужден закопать бесценную тетрадь в лесу. Но эвакуацию отложили на день, и он, вернувшись в Переделкино, заглянул в дом к соседскому сторожу. Там он и обнаружил растерзанную «Чукоккалу»: по всей видимости, сторож подсмотрел, как Чуковский закапывал под берёзой какой-то свёрток и решил, что внутри драгоценности. В поисках спрятанных денег он оторвал от тетради переплёт и разобрал её по листочку.
Вот такая вот история!
Еще в 1937 году Чуковский получил от государства дачу в писательском поселке Переделкино. До самой старости он развлекался с тамошними мальчишками и девчонками, как некогда с Одесскими, а затем и Куоккалскими.
Корней Иванович совсем не повзрослел. Известен случай, когда на одном из «костров», устроенных Чуковским, Агния Барто спросила: «Кто из вас лучше всех помнит «Мойдодыра»?» И Корней Иванович громко крикнул: «Я!»
Когда восьмидесятилетнему писателю присвоили степень доктора литературы Оксфордского университета, художник Лев Малаховский изобразил его в профессорской мантии, скачущим со скамейки на скамейку в окружении переделкинской детворы.
